Леонид Васильевич Димчина (на фото) – полный кавалер знака «Шахтёрская Слава», Почётный шахтёр Советского Союза, участник слёта передовиков Министерства угольной промышленности, делегат последнего съезда Компартии СССР, отличник социалистического соревнования Министерства угольной промышленности. Его портрет украшал городскую Доску почёта… А за всем этим – долгая, непростая, честная и добросовестная трудовая жизнь, 40 лет подземного стажа. Только начальником участков отработал 33 года – это редкий случай.
Ммого заветного и дорогого для каждого человека – с истоков жизни. Хотя он родился в Украине в послевоенном 1948 году, в крестьянской семье, считает: «Родина моя – Советский Союз. Где бы я ни жил – в Донбассе, на Урале, в Сланцах – всюду видел и чувствовал общность людей разных национальностей. Никаких претензий, только товарищество и братство». Ему, рождённому в Украине, где вырос, всему научился, где жили его родители-хлебопашцы, трудно смириться, что это теперь заграница.
Леонид Васильевич – горняк с мальчишеского возраста. После окончания школы поступил в училище, где получил профессии машиниста шахтных машин и механизмов и электрослесаря. Довелось и лес доставлять на добычной участок. Ещё не было 19 лет, когда учился быть проходчиком. Рановато по возрасту, но давалось парню всё легко. Он видел, как работали его родители на колхозном поле. А мама была и полеводом, и дояркой. Вставала в пятом часу утра, чтобы всё успеть в доме, в огороде. Леонид видел пример родителей, и сам рос трудолюбивым.
Два года службы в армии прошли для него с пользой, интересно, хотя и были небезопасными – служил в отдельной роте дивизионной разведки в Закавказье, на границе с Ираном. Вернулся на шахту и работал проходчиком. Возможно, остался бы в Донбассе навсегда, если бы не случилась встреча, внесшая серьёзные поправки в жизненные планы. На шахту на практику приехала студентка Ленинградского горного института Галина Сергеева. Парень сразу потерял голову и покой. Практика не вечна, расстояние от южных мест до северной столицы немалое, но оно не стало препятствием для влюблённых. При любой возможности Леонид летел на самолёте к любимой девушке. Свадьбу в июне 1972 года сыграли в Сланцах – в отчем доме невесты. А по окончании института Галину Максимовну распределили на Урал. И опять перелёты на дальнее расстояние. Но решение уже было принято – лететь к ней на Урал, быть вместе. Прощай, Донбасс – впереди неизведанные дали. На строящихся рудниках по добыче алюминиевой руды горняка словно ждали. Он – проходчик, жена – экономист, оба на одном предприятии. Но в то же время, хоть и на дальнем горизонте, были Сланцы – родина жены, где выросла и училась, где жили её родители, мечтавшие о приезде сюда детей. Леонида они сразу полюбили и считали своим сыном. Да и было за что: прежде всего за прекрасное отношение к их дочери, за трудолюбие, за уважение к ним. И молодые супруги приехали. С ноября 1976 года Леонид Васильевич – на шахте № 3, и до самого её закрытия. Немного руководству понадобилось времени, чтобы в проходчике, выпускнике горного техникума увидеть человека опытного, способного организовать работу коллектива. Вначале назначили горным мастером, через три года – заместителем начальника первого участка, а затем и начальником этого участка. Первый участок – не просто номер. Он имел особое значение. Большой коллектив, на который была основная нагрузка. Леонид Васильевич вспоминал, что когда было весомое отставание в добыче сланца из-за карстовых нарушений и отгрузки, коллектив участка вместо четырёх циклов по норме осваивал по 10-12 циклов за смену. Все бригады трудились как одно целое – слаженно, организованно. «Не подведи, оправдай доверие»,– таким рабочим негласным девизом был проникнут каждый.
Результативность труда во многом зависела от качеств начальника участка. Каким нужно было быть, чтобы вести коллектив в правильном направлении? На этот вопрос Леонид Васильевич ответил просто: «Секретов никаких. Надо уважать людей, знать, на что каждый способен, вовремя похвалить, строго спросить, не унижая достоинство человека. Важно было подобрать бригадиров, которым можно было доверять, как себе. Лодырь сам поймёт, что в бригаде его терпеть не будут: или меняйся, или уходи. Я не любил, когда на меня кто-то хотел надавить, поэтому сам никогда не делал этого, строя отношения с подчинёнными. Главное – настроить людей на работу. И всё получится».
Леонид Васильевич никогда не отказывался от поручений, шёл туда, где нужны были его знания и способности. Согласился, когда нужно было «поднимать» участок шахтного транспорта, причём это случалось дважды. Зная его способность наладить дело, главный инженер объединения Геннадий Петрович Грудинов убедительно попросил Леонида Васильевича выручить. Согласие было скреплено рукопожатием. На участке его поначалу встретили скептически: мол, «новая метла», как пришёл, так и уйдёт. На участке царил полный беспорядок во всём, в результате пришли в негодность пути, вагоны стояли из-за отсутствия запчастей. А всего-то и надо было поднять дисциплину, поискать сцепки – в ломе на территории объединения оказалось немало совершенно новых. И, конечно, нужно было организовать труд людей. Вскоре скептиков на участке поубавилось: люди руководителю поверили и включились в налаживание дела.
После закрытия третьей шахты Л.В. Димчина возглавил участок на шахте «Ленинградская», опять же первый. И этот коллектив стал передовым, славился высокими темпами добычи сланца. Слаженно работали все бригады, чтобы выдать на-гора как можно больше сланца.
Л.В. Димчине довелось отработать на «Ленинградской» до пенсионного возраста, совпавшего с закрытием и этой шахты. До мелочей помнит свой последний рабочий день. Надо было выработать аммонит: взорвали два цикла, зачистили. И всё...
Наступили очень неспокойные дни, не только у него – у всех, кто отдал этому производству многие годы и свои силы. Они ощущали пустоту, щемящее чувство потери. Леониду Васильевичу некуда стало девать время. Привыкший быть на наряде около пяти утра, он продолжал вставать в это раннее время. Привычка сохранилась и сейчас – спит только до 5 утра, а потом ищет любую работу, чтобы не сидеть без дела. К счастью, он умеет всё и по дому, и на даче, любит «тихую охоту» в лесу, любит заняться посадками – на территории дачи высажены ели, сосны, орешник. А главная забота, конечно, о семье. Когда он говорит о жене, Галине Максимовне, то его лицо светится улыбкой. Они пронесли свою любовь через 48 лет совместной жизни, сохранили её. Сыновья – Олег и Владимир – выросли достойными людьми, радуют родителей, заботятся о них, навещают.
40- летняя работа в шахтах остаётся в памяти. Леонид Васильевич помнит имена людей, с которыми трудился рядом десятки лет. Особенно бригадиров – Константина Чурова, Валентина Клочкова, Геннадия Яковлева, Виталия Кузнецова, Александра Ермоленко и других. Да что имена, в памяти их табельные номера. Хоть сейчас приходи, общайся, давай наряд. Впрочем, часто так и бывает – во сне
Ольга Светлова,
общ.корр.
